Тем, кто интересуется внешней политикой США, например политикой в отношении России, обычно не нужно следить за ходом президентских выборов в Америке. Конечно, это всегда интереснейший процесс со своими внутренними драмами и комическими эпизодами, он оказывает огромное влияние на государственную политику, но ни ход избирательной кампании, ни ее результат не влияет, как правило, на политику внешнюю. В течение десятилетий внешняя политика была «беспартийной»: отношения между президентом и конгрессом могли быть очень напряженными (в США со второй половины ХХ в. президентство и хотя бы одна из равноправных палат парламента контролируются разными партиями), но в области внешней политики напряжение чувствуется минимально. Тем более что в ней – в отличие от внутренней политики! – прослеживается очень сильная преемственность даже тогда, когда президента-республиканца сменяет демократ, или наоборот.
Так было десятилетиями, если не столетиями, – внешняя политика США была результатом некоторого политического консенсуса, крайне нетипичного для столь конкурентной политической системы. 2016 год выглядит по-другому. Уже почти официальный кандидат от республиканцев Дональд Трамп, очевидно, нисколько не озабочен преемственностью внешней политики, и значит, результаты выборов могут, впервые в американской истории, иметь большое значение для других стран.
Трамп – крайне необычный кандидат в президенты США. Настолько необычный, что, когда он объявил год назад о том, что попытается стать кандидатом от республиканской партии, в это не поверил никто – буквально – из серьезных аналитиков. Человек без какого-либо политического опыта, сделавший состояние на рынке недвижимости и имя в качестве ведущего реалити-шоу, – такие персонажи появляются в качестве кандидатов (изредка побеждают) в каких-то молодых и неустойчивых демократиях, но в Америке ничего близкого на национальном уровне никогда не было. Не было и кандидатов, которые придумывали бы оппонентам оскорбительные клички в прямом эфире, выдумывали факты, а на следующий день спокойно отказывались бы от своих слов. Не было кандидатов, которые вели бы избирательную кампанию с помощью Twitter, телефонных интервью и относительно редких (раз в 2–3 дня) выступлений на митингах (обычно кандидаты в президенты проводят несколько месяцев, выступая ежедневно на 3–5 встречах с избирателями и давая интервью вживую). Тем не менее результат уже есть – Трамп разгромил своих оппонентов на первичных выборах, получив более 10 млн голосов.
В области внешней политики Трамп пообещал многое, но собрать из его планов цельное видение практически невозможно – одни предложения явно противоречат другим. Однако что-то можно сказать определенно: внешняя политика президента Трампа не будет продолжением того, что было раньше. Стоит посмотреть на два среди множества предложения – роспуск НАТО (потому что, по мнению Трампа и его избирателей, Америка тратит слишком много денег на поддержание альянса) и выход фактически из Договора о нераспространении ядерного оружия (чтобы Япония и Южная Корея могли иметь ядерное оружие, чтобы самим себя защищать). То, что эти предложения озвучены на таком уровне, уже разрыв традиции и преемственности во внешней политике.
Интересно обсуждать, что произойдет во внешней политике, если Трамп станет президентом. (Я, как и большинство экспертов, считаю, что шансы примерно 55:45 в пользу Клинтон, но я, как и большинство экспертов, уже однажды сильно ошибся на счет Трампа). Что будет, если США выйдут из НАТО – Германия (а значит, и Франция) увеличит военные расходы в 10 раз? Испания и Италия всерьез займутся своими армиями? Как повлияет на стабильность в Азии ядерное оружие у Южной Кореи и Японии? Бесконечные возможности для анализа – и необходимость следить за избирательной кампанией в Америке даже тем, кто интересуется только внешней политикой. Уникальный в этом отношении год.
Автор – профессор Чикагского университета и НИУ «Высшая школа экономики»